— Именно собираюсь! — сказала она в выразительной женской манере. — Или опаздываешь?

— Куда?

— Ну ты ведь куда-то шел, не так ли? И уже пришел бы, если бы не мы с Гортензией.

— О! Нет! Просто брел из Деревни Провала сам не знаю куда.

— Из какой деревни?

— Провала.

— В первый раз слышу. Что за Провал?

Тут я вспомнил: на деревню ведь было наложено Заклятие Забвения. Я там жил все время и поэтому помнил, что есть такой Провал, но Мари-Анна была не местная! Даже если бы я объяснил ей, в чем дело, она бы тут же все забыла. Таково уж свойство древних заклятий.

— Просто трещина в земле. Не в этом дело. Видишь ли, я хотел поискать местечко поинтересней.

— Ну, там, откуда я родом, тоже не слишком весело! Наше село стоит на берегу реки Сам-Джем, и единственная интересная вещь в округе это драконы, но с ними лучше не связываться. Да ты и так это знаешь! Летающий дракон чуть было нас не прикончил. Я-то думала, что мы уже на безопасной территории, но не тут-то было!

— Весь Ксант их территория, — сказал я. — Мне казалось, что там, куда я иду, их поменьше.

— Ты что, глупенький? Там же Страна Драконов!

Я был испуган.

— Кажется, я не туда забрел.

— Ну так поворачивай и пойдем вместе. Я ведь тоже иду сама не знаю куда.

— Ты хочешь путешествовать со мной? — недоверчиво переспросил я.

— Ну, ты помог мне, да и выглядишь безобидно. Путешествовать одной и скучно, и опасно. Если бы Гортензия не пропорола рогом этого дракона, нам бы обеим конец. Кроме того, ты так много знаешь. И про костоправ, и про хлебные деревья. Ты просто находка для девушки в беде!

Что тут делать: сам не знаю как, но я понравился Мари-Анне. Честно говоря, мне не верилось, что она моих лет, но, с другой стороны, зачем бы ей лгать? Командовать она любила, как и все девушки, но до моей сестры ей, конечно, было далеко.

— Ну, если ты так хочешь, — вроде бы колеблясь, согласился я. В те юные годы для меня еще было важно, что обо мне подумают окружающие.

— Я вызову тебе единорога, — радостно сказала она. Вложила пальцы в рот и свистнула.

— Но...

Однако уже раздался стук копыт. К нам приближался единорог-самец.

— Помоги мне встать, — сказала Мари-Анна.

Я неуклюже взял ее под мышки и попытался приподнять. Не вышло. Тогда она протянула мне руку, и этот способ оказался вернее. Наступив на больную ногу, Мари-Анна поморщилась и оперлась на мое плечо. Она была чуть выше меня, пошире в бедрах, но потоньше в талии, так что вес у нас был примерно одинаковый.

Единорог тем временем вылетел на поляну и замедлил шаг, с опаской приближаясь к нашей компании. Я тоже поглядывал на него с опаской: если уж они дракона протыкают своим рогом, то со мной-то что же будет!

— Юланд, это Хамфри, — сказала Мари-Анна. — Хамфри, это Юланд, единорог. Теперь он будет твоим скакуном.

Меня все еще одолевали сомнения.

— Река... недалеко. Почему бы нам не пройтись пешком? — Однако я быстро вспомнил о больной ноге. — Или, может быть, ты поедешь на Юланде, а мы с Гортензией пройдемся...

— Да, так, наверное, будет лучше, — согласилась Мари-Анна. — Помоги мне сесть на него, а то слишком уж он высок.

И снова я был в растерянности. Как мне ее водрузить на этого жеребца? Взять за бедра и подбросить?

— Вот так, глупый, — сказала она и согнула в колене левую ногу. — Поднимай вот за это.

С чувством безнадежности я взял ее за ступню, стараясь не побеспокоить больную лодыжку, и приподнял. Далее последовало резкое движение, и девушка оказалась уже сидящей верхом. Я даже и не понял, как это произошло.

Она поглядела на меня и рассмеялась.

— Уверена, что ты не больно опытный всадник.

— А я этого и не утверждаю, — смутившись, ответил я.

Она немедленно раскаялась в своих словах.

— Извини, Хамфри. Просто у тебя был такой комичный и растерянный вид! Правда, я не хотела тебя обидеть. Ты очень помог мне. И ты мне нравишься.

Я почувствовал, что краснею. Извинилась передо мной, наговорила комплиментов, да еще и сказала, что я ей нравлюсь! Так меня девушки еще не баловали.

Конечно, она заметила мой румянец, но промолчала. Вот сестра — та вгоняла меня в краску постоянно, да еще не преминула бы меня куснуть по этому поводу.

Я двинулся по дороге туда, где приметил реку. Гортензия захромала следом.

— Хотел бы я знать, где тут целебный источник, — сказал я. — Вам с Гортензией он бы весьма пригодился.

— Что? — спросила Мари-Анна.

— Целебный источник. Старейшины из нашего села выменяли в прошлом году пузырек с эликсиром, и, если кто поранится, расходовали на него всего одну каплю. Однако торговцы держат в секрете, где он находится.

— Почему?

— Чтобы эликсиром торговали только они.

— Но это отвратительно!

Я повернулся к ней.

— Так всегда делается. Но если бы этот источник нашел я, то вы бы с Гортензией были уже здоровы.

— О нем наверняка знают единороги! — воскликнула Мари-Анна. — Рассказать они нам, конечно, не сумеют, но, может быть, Юланд согласится взять тебя туда.

— Но... — начал было я, но тут единорог-самец всхрапнул.

— А ну-ка тихо, вы оба! — прикрикнула Мари-Анна. Женским талантом строгости она также не была обделена. — Тебе не хочется ехать верхом, Хамфри, а Юланд не желает открыть тебе, где находится источник. Но мы это сейчас уладим.

— А он знает?

— Да. Разве ты не заметил, что Юланд утвердительно прянул ушами? Но единороги не делятся с нами своими секретами, за что я их, впрочем, не виню.

Конечно, я не заметил. Но как бы мне хотелось изучить условные сигналы копытных!

— Может, мы дадим Юланду бутылку, и он... — Но я уже и сам понял, что говорю вздор. Чем бы единорог держал эту бутылку?

— Послушай, Юланд, — сказала Мари-Анна. — Целебный эликсир сильно бы выручил нас с Гортензией. Ты видишь, мы были обе ранены. Предположим, Хамфри пообещает, что не выдаст никому местонахождение источника. Отвез бы ты его туда в этом случае?

Юланд дернул хвостом.

— Он хочет знать, можно ли тебе можно верить.

— Вообще-то я держу свое слово, — сказал я. — Но он-то этого не знает.

— Он может узнать. Но, учти, это опасно.

— Опасно?